90-летняя сельчанка трудится бухгалтером в Костанайской области

У нее 17 правнуков. В свои 90 лет она, кроме собственного бизнеса (пекарня), обслуживает еще три ИП. Рабочий день Александры Кузьминой из села Аятское Денисовского района – с вось­ми утра до шести вечера. Пра­ктически без перерыва на обед: в своей небольшой конторке за­варивает чай с молоком. Две пи­алы плюс печенье, пишет Qostanay.TV со ссылкой на Костанайские новости.

Ужин разнообразнее, но без излишеств. В праздничные дни, во время семейного засто­лья, она не прочь пропустить рюмку настойки и хором по­петь песни. В молодости она была высокой, статной, спину всегда держала прямо. Сейчас стали подводить ноги. Но годы не повлияли на взгляд – пря­мой, взыскательный, готовый к четким ответам.

Ее работа – это бухгалтерия: приходно-расходные ордера, акты выполненных работ, пла­тежные поручения, ревизии… Мир цифр. В нем Александра Алексеевна по-прежнему, как и в 17 лет, когда окончила техни­кум, чувствует себя блестяще.

Линия жизни

– Я родилась в 1931 году в приграничной нам Челябин­ской области. Война отпечата­лась в памяти тем, что тайно собирали в поле опавшие ко­лоски, искали утиные гнезда, откуда добывали яйца и вари­ли у речки. Из воды выдергива­ли мясистые корни кувшинок. Сейчас бы это назвали роман­тикой. Тогда нами двигал эле­ментарный голод.

Школа не освобождала от по­мощи колхозу. Выходных не было. Но так тогда жили все. В пятнадцать лет окончила Верх­неуральский торговый техни­кум. А в 18 лет я встретила сво­его Ивана Васильевича. Он был старше меня на шесть лет. Вы­сокий, подтянутый, с врожден­ным офицерским достоинст­вом, честью. Всю войну прошел танкистом, хотя о самой войне рассказывать не любил. Но за него говорили боевые награды – два ордена Красного Знаме­ни, медали, одиннадцать благо­дарностей от Сталина.

Когда началась целина, у нас уже родилась дочь Люба. Мы перебрались в Денисовку, где муж работал в строительном тресте, а я там же начальником планового отдела. Потом пе­решла в райфинотдел главным бухгалтером и пробыла здесь ровно 25 лет. Интересная, на­сыщенная работа.

– Денисовка, таким обра­зом, стала для вас и ваших детей родовым гнездом?

– Ну если учесть, что мы с мужем и дочерью-крохой все­лились в мазанку с глиняным полом, где уже обитали его три сестры и родители, то, дейст­вительно, это напоминало гне­здо… Это потом мы построили большой светлый дом с двором и огородом, на котором отпаха­ли все наши дети и внуки. И от­пахали – это не фигура речи. Я была беременна вторым ребен­ком, когда штукатурила стены. Витю родила, можно сказать, едва успев слезть со строитель­ных лесов.

– Внучка рассказывала, что вы всегда для детей играючи находили домашние задания…

– Задания находились сами. Подоспели яблоки в саду – а ну, детвора, пошли собирать! Три коровы держали, уйму разной птицы, на кухне вечно что-то солилось, закатывалось, из ого­рода не вылезали. Муж был за­ядлым охотником – привезет гусей, уток, кому обрабаты­вать? Мы жили большим и ве­селым семейным колхозом, где каждому находилось дело. Дети такой образ жизни впитывали естественным образом. Когда я переплывала речку и стави­ла рыболовную оснастку, мне не казалось это чем-то из ряда вон. Такова была жизнь.

Но когда я собиралась из этой кутерьмы на службу, всегда помнила, кто я. Прическа, стро­гий костюм, никаких чаепитий с пустыми разговорами о том, кого с кем видели… Это не замкнутость, а самодисциплина при той ответственной долж­ности, которую я занимала. Под моим началом были денежные потоки всего района. Были си­туации, когда я находила недо­стачу. За нее можно было отхва­тить срок. Говорила провинив­шемуся: у вас ровно сутки. И деньги быстро находились.

Потери

– Словом, вы были эдакой железной леди?

– Я старалась не показывать своих болячек и переживаний. Мы с мужем были продуктом военной эпохи, когда добле­стями не хвастались, а беды не перекладывали на плечи дру­гих. Такими мы хотели видеть и своих детей. Первенец, Люба, получила высшее образова­ние экономиста, сын Виктор и младшая Таня окончили Ленин­градский сельхозвуз.

Витенька взял от отца рост, обостренное чувство спра­ведливости, лидерские ка­чества. Он, в 32 года став директором совхоза «Аят­ский», сделал его образцо­вым. А когда началась обру­шительная пе­рестройка, на «Волге» сам возил мясо в Челябинск, по крупицам со­здавал крестьянское хо­зяйство. Воз­можно, вы его знали, ваша газета о нем не раз писала… К сожалению Вити, Виктора Ивановича, уже нет: он умер в 53 года.

Возвращаясь к вопросу о же­лезной леди, отвечу так: надо исходить из обстоятельств. Па­нибратства, распущенности в деловых отношениях быть не должно. Если вы профессионал, то мыслите категориями целе­сообразности, а не соседскими отношениями. Когда я ушла на пенсию, взяла на бухгалтерское обслуживание два крестьян­ских хозяйства. Понимала, что мой характер никого не интере­сует. Людям нужна была моя работа. Желательно, без­упречная.

– Откуда у вас столько энергии?

– Мне было 67 лет, когда у мер муж. Это был пик всеобщей разру­хи. И я понимала, что наша большая, разросшаяся семья выживет только на основе сплоченно­сти. Но это легко сказать. Дочери, сын, зятья, внуки – взрывной котел характеров. Я ста­ралась ненавязчиво гасить конфликты. Где надо – и при­жать. В конце кон­цов между члена­ми семьи вызрело всеобщее понимание главного стержня нашей силы – взаимо­выручка. Конечно, изначально главной моей надеждой были дети. Люба живет в Лисаковске, до самой пенсии работала в руководст­ве одной из крупных компаний области. Младшая дочь Таня, прошедшая с мужем Олегом Даниленко все тернии становления агрофир­мы «Диевская», в этой же ком­пании продолжает свою про­фессиональную деятельность. Я счастлива иметь таких детей, которые состоялись как лично­сти. Думаю, поколение внуков, правнуков следуют их примеру.

– Можно сказать, что вы и поныне окружены стеной за­боты?

– Можно. Но при одном условии: я никогда не хоте­ла быть чьей-то обузой. В на­чале двухтысячных меня по­везли на обследование в Че­лябинск. Постоянно болела голова, один глаз норовил за­крыться. Сделали томографию мозга. И врачи вынесли приго­вор: надо делать операцию. Я повернулась к внучке, которая меня сопровождала, и сказала: «Возвращаемся домой. О том, что сказали врачи, никому ни слова». И вот уже одиннадцать лет живу в твердой уверенно­сти, что поступила правиль­но. Этой мой выбор, следствие моей веры.

Хожу с палочкой. Ноги силь­но ослабли после угара, кото­рый случился четыре года на­зад. Я живу в доме, который перешел в наследство от моего сына к его сыну и моему внуку Ивану. Трое маленьких детей, жена… Опасности мы не заме­тили, хотя симптомы уже были: Ваня отек, повысилось давле­ние, а у его жены, наоборот, снизилось. Плохо чувствовали себя и дети. Думали, просту­да, магнитные бури. А это был угарный газ, который медленно сочился из отопительной тру­бы. Летучий газ, неслышный.

Я не помню, как потеряла со­знание. Утром никто не вышел из дома. Трезвонили телефоны. Когда взломали дверь, я пришла в себя, а 30-летний Ваня так и не ожил…

Авторское послесловие

Удивительное в этой жен­щине сочетание крестьянского трудолюбия и интеллигентной сущности. Не думаю, что это следствие аскетичного военно­го детства, послевоенного скуд­ного быта. Скорее, это следст­вие базовых ценностей, кото­рые были приняты Александ­рой Алексеевной и ее фронто­вым мужем по мере их жизни. Труд, порядочность, духовное наследие, которое, в отличие от материального, никогда не под­лежит инфляции.

Анатолий ЕРМОЛОВИЧ, фото автора