Работу в казино на заводской кран поменяла жительница Казахстана
Она с легкостью управляется с тоннами расплавленного металла. Это не героиня какого-нибудь фэнтези, а крановщица Актюбинского завода ферросплавов Мейрамгуль Бисенгалиева, пишет Qostanay.TV со ссыдкой на Экспресс-К. Ее работа говорит о том, что актюбинские женщины могут все!
Почему когда-то 19-летнюю девушку занесло на кран, Мейрамгуль и не может сказать. Уж точно, в детстве она не мечтала стать крановщицей.
— Я раньше работала крупье, – рассказывает женщина. – Но потом казино по всему Казахстану закрыли. Я пошла на биржу труда, планировала поступить на курсы программиста. Смотрю, лежит список, на кого можно выучиться бесплатно: повар, кондитер, крановщик… А у меня в голове мелькнуло: у меня же тетя крановщица, ну, пусть будет кран. Хотя я сама даже не представляла, что это за работа… Когда первый раз поднялась на кран, подумала: «Ой, куда я попала!».
На АЗФ, куда в итоге устроилась Мейрамгуль, всю молодежь отправили в горячий цех.
— Страшно было, плакала, – признается Мира. – У меня было чувство, будто на войну кинули. Совсем молодая, 22 года. Я думала, что надолго в плавцехе не останусь.
Сейчас бойкая крановщица обслуживает две плавильные печи. С собой в кабину берет только бутылочку с водой. Металл плавится в печи при температуре 1 500 градусов. Адская жара, особенно летом.
— Там не жарко, там горишь! – рассказывает Мейрамгуль. – Когда металл разливают, весь жар идет наверх, то есть на нас. Нам дают термосы, потому что вода в пластиковой бутылке моментально нагревается. И мы все время обливаемся водой. В последние годы выдают облегченные костюмы из специального жаростойкого материала. Я когда пришла, не понимала, почему все мужики летом в войлочных валенках ходят. Оказывается, валенки держат температуру. Любые ботинки в горячем цехе расплавятся. Летом выйдешь на улицу в самый зной, и после плавцеха – такая прохлада, ветерок дует…
Каждое лето, когда работа становится невыносимой, Мейрамгуль собирается уйти с завода, так «увольняется» уже 12 лет. На заводе ее, мать с тремя детьми, держит стабильность.
— Кредит без проблем выдают, если узнают, что на заводе работаю, – говорит крановщица. – Зарплату недавно подняли на 11%. Нам каждый год поднимают оклад, дают премиальные. На руки выходит 170–180 тысяч тенге. За летний тариф платят больше. Отпуск 46 дней, а мне, как маме троих детей, дарят еще три дня. Я и в декрете долго не сидела, квартиру как раз взяли.
Мало кто из крановщиков дорабатывает до 63 лет. Раньше женщины-крановщицы уходили на пенсию в 45.
— У нас, бывает, даже с практики молодежь сбегает, – говорит Мейрамгуль. – Тяжело. Но раньше в плавильном цехе в основном были женщины-крановщики. В нашей работе ведь самое главное – выносливость, а женщины выносливее мужчин. Я уверена, после горячего цеха мне не страшна любая работа.
Ее супруг Аслан Бисенгалиев – мастер смены на горячем участке работы.
— Я не крановщик, потому что высоты боюсь, – улыбается он. – Мы работали в разных бригадах. Видели друг друга только на пересменке. Я внизу, она наверху, как-то нам тяжело было общаться. Однажды начались внутризаводские соревнования по волейболу. В каждой команде должна участвовать одна девушка. Мейрамгуль к нам в команду попала, так и познакомились поближе. Быстро все завертелось, поженились… Сейчас работаем в разных бригадах, чтобы с детьми сидеть по очереди.
Семейные праздники у Бисенгалиевых – это выходные после смены. На кране Мейрамгуль отмечала и Новый год, и 8 Марта.
Спрашиваю у смелой женщины с мужской профессией, каким она видит свой идеальный Женский день.
— Мне тоже интересно, ты скажи, я хоть на ус намотаю. Какое 8 Марта ты хочешь, о чем мечтаешь? – оживляется Аслан.
Вопрос приводит Миру в замешательство, но потом поправляет волосы, улыбается и говорит:
— Да я не мечтательная. Хочется, чтобы съездили куда-нибудь за границу. Но самое главное, чтобы дети не болели и спокойствие было в семье.
Елена РЫШКИНА
