«Люди считают это заговором»: Откровения врача COVID-стационара
Столичный ортопед-травматолог Тимур Байдалин в прошлом году переболел COVID-19. В этом году врач сменил направление деятельности и теперь сам помогает людям справиться с этой коварной инфекцией. Специальный репортаж Экспресс-К из COVID-стационара.
На базе Национального научного центра травматологии и ортопедии в Нур-Султане, где трудится Байдалин, в конце марта был открыт инфекционный госпиталь. Ему и его коллегам пришлось экстренно переучиваться на инфекционистов и терапевтов. Сегодня госпиталь загружен на полную мощность: из 100 обычных и 12 реанимационных коек нет ни одной свободной! Всего за это время здесь пролечились более 1 200 человек.
Спрашиваю: какой пациент вам запомнился больше всего?
— Запомнилась 91-летняя бабушка. Сильно за нее переживали, так как у нее были сопутствующие заболевания, да и возраст солидный, — рассказал заведующий первым инфекционным отделением госпиталя Тимур Байдалин. — Но она молодец. Успела получить два компонента вакцины: первый — в марте, второй — в апреле. Уже через восемь дней мы ее выписали.
— То есть можно сказать, что вакцина сохранила ей жизнь?
— Не можно, а нужно сказать! Потому что были пациенты гораздо моложе нее, но не получившие вакцину, которые, к сожалению, ушли. Как правило, это люди старше 60 лет с ожирением, сахарным диабетом, гипертонией, онкологией… Вакцинированные же легко переносят болезнь и поддаются лечению. Проходит от 7 до 10 дней, и они выписываются.
— А те, кто не привился?
— Лежат месяц, два. Есть пациенты, которые столько времени находятся в одной лишь реанимации — под аппаратом искусственной вентиляции легких, а потом еще две-три недели — в общем отделении.
— Ваши коллеги отмечают, что в этом году стало больше «тяжелых» пациентов. Как вы считаете, с чем это связано?
— Скорее всего, сам вирус меняется, мутирует. Плюс многие пациенты сначала лечатся дома, без назначения начинают колоть себе сильные антибиотики. На 9-10-е сутки их привозят к нам в крайне тяжелом состоянии, с поражением легких до 80 процентов. Поэтому если вы почувствовали первые симптомы этой болезни — надо сразу бить тревогу. Несмотря на это, многие пациенты до последнего не верят, что у них COVID-19.
— Почему?
— Они считают, что это все какой-то заговор. Масонов, Рокфеллеров и других состоятельных семей, которых они в глаза не видели. Начинают верить только после того, как это затронет лично их, когда мы их вытаскиваем с того света. Рассказывают об этом своим родственникам. Как правило, такие пациенты и поступают к нам в составе целых семей.
— Они рассказывают, где могли заразиться?
— В основном это кафе и рестораны, другие места массовых скоплений людей. Кто-то гулял на свадьбе, кто-то — пошел на похороны. Часто друг друга заражают коллеги. При этом каждый раз люди думают, что их это не коснется.
— Что нового вы узнали о COVID-19, находясь на передовой борьбы с ним?
— Это страшная инфекция. Я сам не верил, что могу заразиться и буду сильно болеть. Мне 40 лет, никаких сопутствующих заболеваний у меня нет. Но случилось так, что во время прошлогоднего пика вирус подцепила одна из наших пациенток. Через какое-то время стало плохо и мне — прямо в операционной. Следующие несколько дней я находился дома почти в коматозном состоянии. Температура держалась под 40. Никогда бы не подумал, что не смогу нормально дышать: находясь в сознании, делаешь вдох, а кислород не поступает — из-за отека легких. Больницы были переполнены, меня лечили мать и супруга — медработники.
После были долгие месяцы реабилитации. Периодически возникало необоснованное чувство страха, вспышки гнева. Это все потому, что вирус сильно бьет по нервной системе.
Как только появилась и стала доступной вакцина, я привился сам и привил родителей. Как врач, я настаиваю на вакцинации, говорю об этом своим родным, близким. Я считаю, что те, кто распускает слухи о вреде вакцинации, способствуют тому, чтобы больше людей погибло от COVID-19. По сути, сегодня мы имеем дело с третьей мировой войной, оружие в которой — вирус.
— О чем мечтает врач в «красной» зоне инфекционного отделения?
— Мечтает снять защитный костюм, выйти на улицу, вдохнуть свежего воздуха, сделать глоток воды. В повседневной жизни мы ведь всего этого не ценим. Но когда ты часами находишься в «красной» зоне и видишь, как умирают люди, тебе становятся не нужны ни деньги, ни машины, ни отдых в Турции…
Эльдар НУРУЛЛИН