«Я Васю убил!» 73-летнего сторожа судят в Костанае

«Как будто с ума сошел!» — заявил обвиняемый в убийстве сына 73-летний Владислав Греков в суде Костаная. Главное судебное разбирательство проходит в спецсуде по уголовным делам, пишет Qostanay.TV со ссылкой на Костанайские новости.

Если во время предварительного слушания подсудимый находился в следственном изоляторе, то сегодня его доставили в суд. Еще до начала процесса он «схватился» с дочерью Еленой, которая проходит по делу потерпевшей. Та упрекнула отца: « А что ты нам вообще сделал в этой жизни?!». Когда судья стала уточнять анкетные данные и спросила, есть ли у подсудимого несовершеннолетние дети, тот ответил: «Вот одна есть, клизма..». На замечание, что грубить нельзя, отреагировал словами:

— Судите, как хотите.

До случившегося Греков работал неофициально охранником в частном предприятии.

26 июня к нему на работу, в сторожевой вагончик пришел 30-летний сын Василий Скиданенко. Согласно обвинительному акту, стал просить деньги. Греков ему отказал и попытался выпроводить. Но тот не ушел и остался на ночь в служебном помещении. Утром охранник, понимая, что скоро на предприятии начнется рабочий день, и придут сотрудники, опять попытался выставить сына. Между ними завязалась ссора. После чего Греков взял небольшой топор и, по данным судмедэкспертизы, 11 раз ударил сына по голове, шее. Удары оказались смертельными.

После убийства Греков сам позвонил в полицию. А потом дочери: «Я Васю убил!»

Елена Грекова рассказала в суде историю своей семьи. Собственно, семьи-то и не было. Молодая женщина даже не знает, были ли родители в официальном браке. Скорее, нет. Поэтому ее младший брат Василий и носил фамилию матери. Родив двух детей, та бросила их на Владислава совсем маленькими. Ее даже объявляли в розыск. Греков много раз был судим за наркотики. Поначалу сроки были небольшими: год, семь месяцев… На это время малышей забирали в Дом малютки. Выйдя на свободу, Греков их возвращал. Но снова садился. Так Елена и Василий окончательно оказались в интернате. Только на время каникул приезжали к бабушке. В 2005 году та, надеясь, что так внукам будет лучше и можно надеяться на помощь государства, добилась, чтобы и отца, и мать, лишили родительских прав.

— С 2000 года мы с ним не жили, — рассказывала потерпевшая Елена Грекова. – Всю молодость отец сидел. Мы с Васей не знали, что такое родительская любовь. Вася учился в колледже. Мы, как обезьяны, хватались за каждую веточку, чтобы жить, а не бомжевать. Поначалу жили вместе, но потом решили, чтобы каждый сам по себе. Но когда была трудная ситуация, он всегда помогал. Я знаю, что у моего брата с отцом были конфликты. Но Вася был такой человек: если отец позвонит, он приедет, поможет, чем может.

По словам Елены, ее брат работал в бригаде по установке навесных потолков, зарабатывал, поэтому она не верит, что он просил у отца деньги. Дочь старалась держаться от отца на расстоянии, последние два года общались мало. Но, говорит, слышала от него, что когда-нибудь убьет Василия, потому что тот ему надоел, не хочет помогать.

— Теперь я осталась одна, мне помощи ждать не от кого, — говорила в суде потерпевшая, по просьбе судьи обосновывая иск по возмещению с отца моральный вред в миллион тенге.

Услышав про компенсацию, Греков отреагировал:

— Компенсацию убрать! Пусть зарабатывает деньги сама.

Свидетелей по делу мало. Как выразился сам подсудимый, кроме них двоих там никого не было. Один из свидетелей – Алексей Проценко. 30 лет назад они жили по соседству, и мужчина хорошо помнил, как несладко приходилось малышам, сестре и брату. А года три назад они случайно встретились, и Проценко устроил Грекова охранником в фирму, где сам работал трактористом.

— Сначала, когда сменщика не было, он на работе жил, — рассказывал свидетель. — Потом я его забрал в Красный партизан, где сам домик снимал. Затем переехали в общежитие по улице Фабричной, жили в одной комнате.

По словам Алексея Проценко, Василий часто приходил к отцу. И даже месяца два жил у них.

— При мне скандалов не было, — говорил свидетель. – А без меня, со слов Владислава, ссорились. Почему? Что жизнь не удалась, ни у него, ни у детей…

— Это были обоюдные претензии, — подтвердила в суде Елена Грекова.

Сегодня же в суде допросили подсудимого. Он настаивал на том, что убил сына неумышленно. Тот утром отказался уходить из сторожевого вагончика, грозил «вывезти в лес и закопать», а потом ударил по лицу и толкнул в угол.

— Меня, — говорил Греков, — будто молния поразила. Как будто с ума сошел. Контроль потерял. В конце концов, все надоело: эти закопаю… Он бугай здоровенный, каратист…

По показаниям подсудимого в суде, топор ему попался под руку случайно. Работницы предприятия просили его наточить, он и наточил, пока, якобы, сын спал. Топор лежал в вагончике на лавке. Однако обвинитель усомнилась в правдивости показаний Грекова. Ведь на следствии он говорил иначе: наточил топор, положил его в ковш стоящего рядом со сторожкой трактора, а потом вернулся за ним, чтобы убить сына и отрубить ему голову. В суде просмотрели видео с показаниями Владислава Грекова на месте преступления. После этого прокурор заявила ходатайство о проведении дополнительной психолого-психиатрической экспертизы. О своем решении суд объявит завтра.

Татьяна Башкатова